Грязные очкожопы занюхнув с утреца собрались на главной площади и отточеными за годы движениями стянули с себя трусы и состыковались хуй-жопа, образовав идеальный круг. Раздались неприятные звуки, общение пошло. Это зрелище не доставляет мне никакого удовольствия, но я прихожу каждый день, и смотрю на них.

Одна из очкожоп вытащила свой отросток из ануса другой очкожопы и спросила меня -«Одиноко на колчке?» Но вопрос остался без ответа, и ее сарказм пропал впустую. Обиженно причмокивая она облизнула головку и уткнулась обратно в анус какого-то очкоурода.

Внезапно, из уличного туалета выпал ночевавший там пидорас, от остальных очкожоп он отличался неповоротливой жирной тушей, которую он уже не в силах был передвигать. Круг очкожоп возбужденно зашевелился, распался на мгновение и окружил пидораса. Плюясь спермой очкожопы стали тыкать в пидораса хуями ненароком касаясь головками друг друга. Ебучий очкоцирк вышел на новый уровень.

Пидорас подбоченился и начал орать хрипящим голосом, как он ненавидит ебаных аноньчиков и как они его заебали, одновременно с этим не забывая скатывать залупный сыр в аккуратные шарики и регулярно отправлять себе в рот. Наконец он устал и обессиленно осел не выдержав тяжести груза, что выпал из его кишечника во время проникновенной речи. Очкожопы тоже нализались малафьи, расстыковались и медленно поползли обратно под крылышки к своим маманям. Еще один день прошел не зря.