Особенно теперь, когда дед лежит парализованый уже 5 лет.
Я
говорю – писю будем подудонивать? Письку-колбапиську? Он улыбается,
радуется, аж подпрыгивает. Заваливается на бочок и смотрит на меня – на
тот бочок? Правильно лег? Я молчу, дразню его. Он плюх – на другой бочок
– внучок, а теперь так? С какой стороны писю будешь дудонить? Уже весь в
сомнениях, переживает, начинает кататься с боку на бок. Где? Где будут
писю дудонит? Ну где? Я смеюсь, дразню его, приговариваю – пися,
писечка, писюлька, будем дудонить!
Ложусь рядом. Он быстро
переворачивается на нужный бочок, поджимат ножки выставляет вперед ручки
– чтобы писю мять, широко открывает ротик, закрывает глазки. Все! На
подудоньку писи рота построена, вставляйте и поехали. Хам-ам-ам! Жадно и
нетерпеливо сосет, молочка все нет. Открывает глаза, вопросительно
смотрит на меня – ну где?

И вот пися напряглась, иголочки пробежали
по коже. Дедок жадно с удвоенной силой начинает сосать. Первый голод
утолен и можно смаковать – лениво посасывать, теребить внукову майку,
сопеть, бросать писю и разглядывать обои, вертеть попой, снова сосать.
Наконец уснул. Такой сладкий мой сдобный кулебяк!
Никто не видит его
таким – смотрю сверху – блестящая лысина, впалые щечки, тощие руки и
ноги, обоссаное покрывало. Спит и причмокивает, о чем-то грустно
вздыхая. Тихонько отбираю писю, крадучись встаю. А он так и лежит на
бочку, выставив вперед ручки, поджав ножки. Чмокает ртом, думает, что
все еще сосет писю.Это наши самые нежные, самые заветные мгновения.
Ради них стоит и чаи спермогонные пить литрами, и раздаиваться, и
воевать с дедулей, когда ему в очередной раз придет в головешку идея
отказаться от писи. Как жалко, что он не запомнит этого!
Ребята,
настраивайтесь на ГВ. Сначала будет тяжело – и трещины могут быть, и
многочасовые висения на писе, и, не дай бог, спермостаз, и спрмокризы,
когда вы ревете в один голос с голодным дедулей… А может вы с первых
дней будете кормить, как дышать, ведь каждый внук уже родился с этой
способностью – выкормить своего деда.
Все можно преодолеть, это такое счастье – кормить своего парализованого деда писей!